Одно из таких знаковых событий, когда судьба положила на меня свою тяжелую руку. Мне тогда было лет двенадцать. Кратко, в двух словах. Я случайно оказался свидетелем беседы моего отца с человеком, для нас не чужим.

Он моему отцу говорит:

«Вот смотри, я, допустим, что-то украл, иду открыто по улице, не прячусь. Мне навстречу милиционер: "стой, хэнде хох (руки вверх), сдавайся или буду стрелять" (это нормальный послевоенный сленг).

После "стой ... руки вверх" первое, что я скажу: "Посмотрите, вон идет человек", — а это можешь быть и ты. Честно глядя в глаза, не моргнув, я скажу: "Это ты украл, а я, коммунист, рискуя своей жизнью, отобрал у тебя украденное тобой народное добро и вот сейчас иду сдавать его в нашу народную милицию".

Конечно, заберут и меня, и тебя. Меня для дачи показаний, а тебе "завернут ласты", закинут в "воронок", и как дрова, довезут до места, где ты признаешься не только вот в этом воровстве, но и в том, что ты агент и диверсант, сам знаешь чей.

Мне поверят. А тебя даже слушать не будут. И знаешь, почему? Потому что я коммунист, член коммунистической партии. А ты просто человек с улицы — одним больше, одним меньше…»

Этот не чужой нам человек моему отцу из добрых побуждений как бы объяснял жизнь.

Я стоял как застывший памятник. Меня сковал ужас, что моего отца могут забрать вот так легко и ни за что. А потом я и вся моя семья останемся без отца.

Отец увидел, что услышав эти слова, я застыл, окаменел, испуган, и спокойным голосом психотерапевта сказал: «Сынок, запомни это и никому в жизни не давай себя запугать, начиная с меня, твоего отца»...

Я запомнил этот разговор, пока жив, не забуду и передам дальше эту эстафету.

Мое детское сознание формировалось в школе. Нас учили патриотизму, уважению к большевикам-революционерам-интернационалистам и полному подчинению родной партии (партия была на первом месте, а семья на втором).

Это было время, когда большевики-революционеры, прошедшие не одну войну, уходили из жизни. По характеру они чем-то напоминали аскетичных воинов-монахов из средних веков. Их сменили откровенные приспособленцы, это происходило по всей стране, во всех республиках, и такая смена элит начинается с Хрущева.

Мой мир полностью перевернулся. Меня в школе учили в любой момент свою жизнь отдать за Родину и за тех, кто ею правит. "Жизнь за Родину" — это нормально, достойно, не стыдно. А вот жизнь за паразитов…

Я ребенок... а у меня мир рухнул на глазах. А потом я случайно узнал: мой отец прошел сталинские лагеря. Для меня это означало, что я никогда не смогу поступить в тот институт, в который очень хотел: на мне была метка.

Я забросил учебники, стал прогуливать школу, неделями там не появлялся. Я полностью потерял мотивацию к учебе, вообще. Мои родители не могли повлиять на меня и не понимали в чем дело: учился я с азартом, и вдруг такая резкая перемена. А я не мог им сказать, почему я так поступаю, чтобы не расстраивать отца.

Родители с утра уходили на работу, а я в школу не шел и от нечего делать начал читать книжки. И увлекся настолько, что уже не мог от них оторваться. Через пару лет круг моих друзей сильно изменился, самый младший был лет на семь старше меня. Я понимал, что в своем развитии опережаю своих сверстников и выгляжу старше своих лет.

В итоге школу, которая мне была уже совершенно неинтересна и не нужна, я кое-как закончил. Я этим не горжусь. А тогда я не понимал, что мой ум, может быть, и сделал большой рывок, но он был заполнен бессистемно. Школа могла создать для меня классическую базу и дисциплину ума. В итоге я что-то приобрел, а что-то упустил.

Дисциплина пришла позже, благодаря кругу моего общения и совершенно другому типу концентрации внимания. Тогда я еще не понимал, что любая концентрация моего внимания (тело, ум, чувства) погружает меня в мягкий транс, это чем-то напоминает погруженную внимательность — чем-то. Для транс-интеллекта требуется несколько другая "школа": другая дисциплина ума, другая системность мышления, другая логистика, здесь совершенно другая обработка информации.

Главная проблема: как суметь соединить две разные логистики — два разных потока интеллекта, транс- и обычного. На это лично у меня ушли годы, лет двадцать, не меньше. У нас нет таких школ, способных примирить, гармонизировать два этих потока. Они конфликтны и до предела противоречивы для обычного сознания.

• В одном потоке понятие "время", события лежат не в линейном порядке, хаотично. Нужен опыт, чтобы освоиться и увидеть специфическую логистику и гармонию в этом кажущемся хаосе.
  
• В другом потоке интеллекта (обычном) время линейное: день следует за днем, час за часом, год за годом и т.д. И соответствующая этому логистика.

Спасибо моим друзьям, которые такого своеобразного меня терпели.

***

Большевиков — революционеров, строителей, победителей в Великой войне — постепенно сменяли коммунисты-"партократы". Весь их жизненный интерес — собственный стул, портфель и ни за что не отвечать, предел мечтаний — быть вписанным в круговую поруку "бессмертных", несменяемых (высшая элита).

К 80-м мне уже за двадцать, страной Советов правят полуживые-полумертвые "зомби" и передают эстафету контроля над живыми людьми, такими как я, — из одних своих полуживых партийных рук в следующие, такие же мертвые, жадные и до власти, и до богатства руки.

Помню визит Брежнева в нашу южную республику. Баку, на улице колотун, ветрено, вдоль дороги от аэропорта до центра города стоят замерзшие люди, встречают Генсека. На пути следования кортежа организовано несколько площадок, где выступают коллективы народных танцев. Такой помпезной встречи никто никому не устраивал, наверное, так встречали Цезаря в Риме, когда он вернулся с победой из Египта.

Тогда этой южной республикой и нами, простыми смертными, правил умный, матерый хан (тогда он еще был "правоверным коммунистом", как и все прочие "ханы и удельные князья" Советского Союза).

Рядом со мной в толпе стоял худощавый, высокий парень аристократического вида, породистый интеллектуал, по виду лет на семь старше меня. Его зубы и ноги отбивали на холоде чечетку, глаза слезились на ветру, и он подшмыгивал носом в такт своему "танцу". Вообще-то, "танцевали" все, но он это делал как-то изысканно.

Мне было тепло, уютно, комфортно, мою южную голову украшала натянутая до самого носа "тюбетейка" лыжника, я был в японской куртке, купленной "из-под полы", и фирменных теплых ботинках. Мне было так хорошо, что я сам себе завидовал.

И с высоты своего "хорошо" я так, невзначай, кинул соседу: «Что, мерзнешь, что ли!» Его реакция была мгновенной, мне понравилось: «Нет, у нас, у евреев, просто принято так Генсека встречать — выражать свою радость на холоде, пританцовывать, похлопывать себя руками». Я немного помолчал и как ни в чем не бывало изрек: «Наш хан-то, наверное, метит в визири к белому царю — императору "всея" Советского Союза, а там, глядишь, и сам станет шахиншахом». Его реакция была такой же мгновенной: «Он, конечно, умный, впечатлит обязательно. Он, может быть, чего-то и добьется, но ему шахом страны не быть». Мне стало интересно: «А почему ты так думаешь!» Он, продолжая приплясывать, выражая радость от грядущей полусекундной встречи с кортежем Генсека, начал мне разъяснять:

«Вот смотри: сам подумай, пришел Хрущ [Хрущев] и надругался над могилой кавказца [имеется в виду Сталин]. Кавказцы и миллионы тех, кто в войну шел в рукопашную с криком "За Родину, за Сталина!", это молча съели, и мы все оказались в новом мире. Интернационалу пришел капут».

Что я думаю, спустя много лет. Хрущев, за которым много грехов, в том числе и на Украине, при жизни Сталина умело ползал у его ног… А после его смерти вместе с Хрущевым к власти пришли такие же специалисты-"ползуны" и все свои мерзкие грехи списали на Сталина. Вот Сталин точно не был ангелом. А рядом с ним оказались одни ангелочки.

Эти "ангелочки" взяли власть, выдавили из центра управления страной и кавказцев, и всех возможных талантливых "нацменов". Запугали полстраны правлением с участием "нацменов". Будущее развитие страны полностью от них освободили, выдавили из высшего эшелона управления (Микоян не в счет, говорят, у него был дар: мог под дождем между струек пробежать без зонтика, остаться сухим). Вследствие такого наведенного страха в стране перекрыли доступ к управленческим талантам. В Кремле остались одни "старшие братья".

Такая модель управления с ярко выраженным национальным уклоном была поддержана всеми республиками, их просто подкупили, и они стали коррумпированными младшими "ползунами" старших "ползунов".

Элиту с идеологией интернационала вытеснил парт-олигархат со своей социальной нац. идеологией. Так произошла окончательная смена принципов управления. Военный тип правления сменился коррупционным.

Из тела страны вырвали позвоночник (интернациональное учение), а без "хребта" — без идеологии, вне веры — ни одна нация, ни один народ на земле жить не может. А потом все республики шаг за шагом начали пересматривать свою историю. В итоге у каждой республики получилась своя уникальная для мира история. А вот вместе эти версии состыковать невозможно в принципе. Это значит, что между народами, бывшими одной страной, мягко скажу, были посеяны взаимные претензии. Претензии между народами — это спящие конфликты. Если надо, всегда можно эти угольки поворошить.

Волна исторического свободного творчества и взаимных претензий охватила весь бывший мир социализма.


Вот Сталин не мой герой, и я, и моя семья пострадали во время его правления. Говорят, что был культ личности Сталина. А я думаю, что под так называемый культ личности Сталина спрятали культы личностей и деяния вот этих "ползунов", вот этих упырей, которых было очень немало по всей стране.

Народы и нации в стране разделили на сорта, сделали это мягонько, отведя глазки в сторону. А через пару-тройку десятков лет развал страны и межнациональные конфликты доказали, что именно тогда между народами страны Советов был вбит клин. Вот согласитесь: такое не может возникнуть за один день.

С этого времени в пропагандистских фильмах — фильмах о Великой войне фашистов громила Красная армия и советский народ. Но "нацменов" из братских республик в них почему-то практически нет; похоронки в братские республики приходили, а лиц в кадрах не видно. Создается такое впечатление, что войну выиграли русские, украинцы и белорусы, а все остальные "нацмены" там, на войне, жарили чебуреки и хачапури и ими торговали. За тридцать лет выросло не одно поколение. И те, кто рос на фильмах, не знают, способны "нацмены" на героизм, бесстрашие, самопожертвование? У них на груди есть ордена или их нет? Этих людей в этих фильмах — их нет.

С тех пор прошли 60 лет, одних дееспособных людей сменили другие. И вот эти другие воспитаны на фильмах и истории, написанной в кабинетах. Вроде бы факты, цифры, документы — все правильно. А половина страны в войне как будто не участвовала — в лучшем случае, отсиживалась в тылах.

Как вбивали клин между народами, какие последствия лет через двадцать-тридцать это может вызвать, русский народ и не увидел и не понял. Вот такие горькие и обидные семена посеяли в половине страны: "мы герои, мы видели это в кино, а вас там нет". Просто переведите такое понимание, такое видение войны на себя — и посмотрите, как вы будете себя после такого многолетнего, постоянного "кино" ощущать.

За последствия, развал страны, надо поставить огромадный памятник Хрущеву Никите Сергеевичу и большими буквами на нем выбить в назидание потомкам: «СПАСИБО ЗА ОТТЕПЕЛЬ И НИЗКИЙ ПОКЛОН ЗА ПОСЕЯННЫЕ ТОБОЮ СЕМЕНА ХОЛОДА МЕЖДУ НАРОДАМИ».

У истории есть мерзкое свойство: время от времени она повторяет себя.

Внимательно послушав живую историю, а не только по книжкам, есть смысл сделать выводы: независимо от того, где находится ваша страна, на Востоке или на Западе, какой в ней строй, тип правления и т.д… если вы хотите, чтобы с ней было все в порядке, страной должны управлять рожденные в ней и выращенные ею ТАЛАНТЫ, а не "свои". У истории мерзкое свойство: время от времени она себя повторяет. А "помогатели" — как пионеры: всегда готовы.

Если у кого-то вообще возникает искреннее желание разобраться в истории, первое, что нужно помнить и не забывать: историю пишут под себя победители. А вот хорошие они или плохие, это не имеет значения.

В истории сохраняются имена великих. А народа там как будто не было, никто ничего не видел, не помнит и детям и внукам своим ничего не рассказывал.

Всё увидели только профессиональные историки из окон своих кабинетов, у них такая "машина времени" есть. В итоге у каждого народа получилась своя версия истории, и эти истории народов между собой почему-то не стыкуются. Вот догадайтесь, почему.

Те, кто пришел к власти, историю не переписывают. Им это не нужно.

А вот те, кто ее ВЗЯЛ, они и историю изнасилуют, и весь народ вместе с ней. А "ползуны"-помогатели, почуяв смену конъюнктуры, очередной раз с нечеловеческим энтузиазмом кинутся обнять им ноги. И прямо в полете, не успев достичь желаемых ног, полностью идейно "перекуются".

Неужели это видел только я?

Пример. Те, кто нас в школе, в пионерлагерях, в комсомоле, на партсобраниях — да всю страну — учили атеизму, в мгновение ока стали ревностными верующими, и так по всем республикам. Алло, историки из будущего, когда будете летать на своих "машинах времени", имейте в виду: реальность была именно такой, такие были герои, история писалась под них.

Историю пишут под себя победители. А все остальные, нравится им это или не нравится, следуют за победителями. И тут же, с ходу, свою историю не просто форматируют под очередной тренд, а стараются сделать себя важной, самой важной частью победы, максимально выделить себя по сравнению со всеми остальными — набрать очки, чтобы тебя защищали, поддерживали, финансировали как наипреданнейшего и наиважнейшего союзника. (Слово "союзник" состоит из двух слов: не то "союз умников", не то "союз узников", это по обстоятельствам.)

Когда наступает в мире передел, вперед всегда выходят пассионарии. (По себе знаю, сам проходил такую "школу". Возрастная группа "пассионариев" начинается где-то от восьми плюс-минус и заканчивается где-то в двадцать пять плюс-минус. После этого возраста плюс-минус постепенно нарастает успокоение. Остаются самые закаленные хронические пассионарии.)

В СССР — стране атеистов, материалистов, интернационалистов — откуда ни возьмись повыскакивали религиозные радикалы, национальные радикалы, расовые радикалы… 90-е это время какого-то биологического поражения мозга по всей стране. Мне было явлено откровение: я все это время жил не в стране интернационалистов, я жил в стране арийцев разных национальностей и об этом ничего не знал.

Новоявленным разнонациональным, разнорелигиозным, разнорасовым "арийцам" не нужно было сочинять заново учения, идеологии. Все было давно сделано до них, и все было многократно проверено до них.

В 80-е межнациональное напряжение в СССР начинает нарастать. Вот только из Кремля по какой-то непонятной мне причине этого не было видно. Всесильный КГБ знал и видел в стране все, только не это. "Старший русский брат" после культа и хрущевской зачистки стал главным, ответственным за порядок в стране. Мой "старший брат", сидя в Кремле в зеленом кожаном кресле, вместе со всей страной смотрел телевизор, и в телевизоре все было хорошо. А в республиках все было иначе.

Вот как вы думаете, после развала страны кто должен был стать "крайним", виноватым? Сталин, Ленин — это само собой разумеется. А вот потом, разумеется, дело дошло и до "старшего брата". Как оказалось, в истории все было не так, как учили в школах! Наверное, потому, что появился другой "старший брат". Победитель сменился, исторический тренд тоже, надо было подредактировать собственные "активы".

Кто во всем виноват, мы уже давно все знаем. Но почему-то Хрущева, с которого, по моему мнению, начинается развал страны, никто не вспомнил. Нам по телевизору внушали, что он первый гуманист страны. А в итоге преемником такого гуманизма с вытекающими из этого "измами" стал первый и последний президент СССР господин-товарищ М.С. Горбачев.

Разрушение страны, по моему мнению, все-таки начинается с Никиты Сергеевича Хрущева. Когда он пришел к власти с оливковой ветвью в руках: развенчание культа личности. Всю страну умаслил, прикрыл глаза так называемой оттепелью и каждому маленькому хану дал то, что тот хотел. И все это было сделано ради того, чтобы самому усесться на самом верху — в кресле того, кто его в грош не ставил. Вот сказать, что за Хрущевым никто, никто не стоял, это невозможно.

Он дал своеобразные "откупные" всем республикам и всем тем, кто стоял за ним в темноте.

А потом, в 90-е, Ельцин повторил эту схему практически один в один. Чтобы усесться на троне — там, в Кремле, он всем регионам предложил взятку, от которой невозможно отказаться: "берите суверенитета, сколько унесете". Если это не коррупция, то что это?

Если это не создание могущественного коррумпированного государства с ядерными бомбами, то как такое образование следует назвать?

Итого, новая идеология, новое коррумпированное мышление было вживлено Хрущевым в тело интернационала в СССР. А потом это новое мышление было распространено по всем республикам. Все следовали новому тренду. А начиналось все с Хрущева. И я так думаю, в партийно-коррумпированном Кремле потому и произошла "слепота". Никто не видел, что творится в стране. Наверное, наши боссы вместе с народом смотрели телевизор.

Мой приплясывающий собеседник там, на холоде, в ожидании кортежа Генсека сказал мне то же самое, что говорил мой историк. "Вместе с Хрущевым интернационалу СССР пришел конец".

Мой историк — бывший агент внешней разведки, участник событий "Тегеран-43" (встреча Сталина, Черчилля, Рузвельта) почти такие же слова сказал мне еще в 70-х:

«Вместе с Хрущевым к нам в страну пришел замедленный капут. С такими правителями мы, народ-победитель, проиграем войну без войны. А главная причина: мы в торговле, купи-продай-получи навар, всей страной НИЧЕГО не понимаем.

В международной экономике мы против капиталистов ноль.

Войну начинают деньги, войну ведут деньги, и войну заканчивают деньги. При любом раскладе выигрывают только деньги. В конечном итоге все идеологии верстаются под эти деньги».

Выглядит все это цинично. Но время показало, что мой историк-циник прав.

Для равновесия могу к этому от себя добавить слова моего богобоязненного отца: «Сынок, никого в этом мире не бойся. Включая меня, твоего отца».

Я скептик. Это не значит, что я лишен религиозных чувств, но мое сердце и ум принимают того бога, которого своим ученикам открыл Спаситель в данной им Первой молитве. Эта молитва для меня — наипервейшая Заповедь. Она начинается со слов "Отец наш небесный". Что я этим хочу сказать. Отца не боятся, отца любят, от него получают дар жизни, у него учатся жизни и от него наследуют жизнь, и эстафету жизни передают дальше, своим детям.

У меня очень простая вера, она начинается с первых слов Первой молитвы, которую Учитель даровал своим ученикам по их просьбе. Он Учитель Пути, как спасать себя, свою душу. В этой молитве сказано все: какими глазами видеть историю, какой традиции придерживаться, с кем дружить и кого избегать и не давать сбивать себя с толку. Для этого надо, чтобы ум был чистым. А древние ум помещали в сердце — туда, где находится вместилище необузданных чувств и эмоций, страстей.

Продолжу.

Сталин не мой герой, мою семью, а потом и меня, выбрасывали из поезда прямо на ходу… С тех пор прошло много лет, а меня не покидает чувство, что тема культа личности Сталина была специально организована как прикрытие для прихода новой элиты. И не покидает чувство, что Сталину помогли уйти из жизни.

Война прошла, восстановились, стране были необходимы изменения. Требование времени — смена элиты, стиля правления, экономики… Вот Сталин не золото, но в дальновидности и масштабности мышления этого человека сомневаться невозможно. А ему на смену пришли мелкие личности, совершенно не соответствовавшие масштабам страны.

Чтобы произвести гигантские изменения в такой стране, как Советский Союз, и полностью изменить стиль управления, необходима была полная смена элит от самого верха до самого низа. Я так думаю, в стилистике того времени должно было произойти что-то вроде 1937 года.

Что я хочу сказать: те, кого он должен был "зачистить", сыграли на опережение, убрали его и сами по всей стране произвели свою "зачистку" элиты. Старые кадры убрали, назначили новые, и уже под себя. Такой стиль правления не мог не закончиться в Беловежской пуще: дело происходило ночью, как в фильмах про мафию: в лесу "сообразили на троих", под водочку облобызались и распустили СССР (1991, Беловежское соглашение).
см. о развале СССР: Мастер ХОРА, 2013, «Я — сектант или избави нас от лукавых»

Вторая серия нашего "Карточного дома" набрасывалась тут же, за столом в лесу. Позвонили вежливо в Белый дом, поздоровались: "А вы как, не против? Мы вот тут, три брата, решили страну раздербанить". После небольшой паузы вторая сторона согласилась с предложенным сценарием, но с небольшими поправками, а именно: "все за ваш счет".

То есть добро на раздел страны, "ярлыки на правление" и благословение три "князя" получили у вашингтонского хана. Передел мира начинался с Горбачева, ему никто не мешал, и те, кто не мешал, его же и задвинули.

Что сделали три брата, и никто в стране этого не увидел. Они своими руками вашингтонского "Хана" сделали правителем мира. Они его создали.

А потом, через несколько лет, тот, кто получил у Хана ярлык на правление страной, заявил "даешь многополярный мир!" Подтянули китайцев, сломали правила игры, которые почти что насильно навязали сами "большому Хану". Вот у Горбачева "короткий язык", потому что ему Хан сказал "помалкивай". Потому Горбачева и любят, не потому что он умный человек, а потому, что он в мозгах устроил развал страны, а Ельцин с "братьями" — передел мира. Кто выиграл, кто проиграл, кто карты раздавал в этой известной нам всем игре "в дурака"? Карты раздавал не Сталин.

Международная законность была попрана "тремя братьями", там, в лесу, под покровом ночи. Именно они ввели новые международные правила игры, изменили мировой порядок и в Организацию Объединенных Наций "за легитимностью" не обращались. Они туда не звонили.

Они своими руками, как три былинных богатыря, бывшего геополитического противника подняли на вершину Олимпа... Молодцы. А потом… кто такую Власть, да еще во всем мире, просто так кому-то отдаст?! А ООН потом была вынуждена исполнять ту роль, которую ей отвели. Место законов заняли правила. А сценарий "сыграем в дурака" был написан там, в лесу, под покровом ночи.

Я не утверждаю, что, то, что я говорю, есть на сто процентов истина. Я не профессиональный историк. Я просто рассказываю историю жизни, которую видел не из окна кабинета и не в телевизоре. Это лично мое мнение о невидимой стороне исторических событий и процессов, изменивших весь мир.

В итоге школу, которая мне была уже совершенно неинтересна и не нужна, я кое-как закончил. Я этим не горжусь. А тогда я не понимал, что мой ум, может быть, и сделал большой рывок, но он был заполнен бессистемно. Школа могла создать для меня классическую базу и дисциплину ума. В итоге я что-то приобрел, а что-то упустил.

После того как тоталитарная, уже хрущевская, пропаганда промыла всем мозги, еще вчера всеми любимый Сталин стал ненавистным для большинства, и талантливые диссиденты свою руку к развалу страны постарались, приложили. Эти таланты, бедолаги, даже не понимали, что творят.

Давайте признаем факт: условный "Сталин" собрал страну из кусков, из руин, из нищеты, безграмотности… Аграрная страна за короткий промежуток времени сделала огромный промышленный и социальный скачок. Каких сил нашим отцам это стоило, их дети помнят, а вот внуки... Вот за сколько времени наши отцы эту страну построили, за столько же ее потом "гении управления" шаг за шагом разрушили.

А потом страну распилили между собой наследники хрущевской "оттепели".

Начал гений Хрущев, закончили гении в лесу.

Продолжаю рассказ.

"Танцор"-сосед меня заинтересовал, и я в стиле моего историка-разведчика стал задавать ему наводящие вопросы: "Слушай, ты случайно не родственник дяди Алеши?" Его ответ: "Ты про какого дядю Алешу спрашиваешь? Который ногу оставил где-то там, под Берлином?" Вот просто случайностей таких не бывает. Как оказалось, его мама — сестра дяди Алеши, а сын дяди Алеши — мой друг, я их всех любил, уважал и пасся в их домашней библиотеке.

Как оказалось, мой танцующий сосед был инженер-конструктор, и я ему с ходу: "Мне твое имя не очень, ты умнее своего имени. Давай, я тебя буду звать солидно — Инженером". Он ответил: "Отлично. Мне твое имя тоже не очень, давай, я тебя буду звать Любителем". Видимо, в этот момент на моем интеллектуальном лице самым выдающимся и интересным для него был мой слегка помятый нос. Спустя какое-то время я понял, почему я в его глазах любитель. Мы ударили по рукам, познакомились… К нему я еще вернусь.

***

Это то социально-психологическое пространство, где происходило становление моего детского "я", испытание моего юношеского "я" страшными полуживыми существами, которых потом сменила горбачевская перестройка, а я к этому времени уже повзрослел.

Лидеры перестройки, как наркоманы, наслаждались своей демагогией, а потом на смену им молниеносно откуда-то выскочили, как черти из табакерки, ельцинские экономисты-экспериментаторы и погрузили всю страну в бандитско-воровскую экономику... Так я вместе со всеми вошел в новый мир демократии по-русски, по-узбекски, по-армянски и т.д. Вот до этого было не очень хорошо, но как-то терпимо, а тут по бывшей огромной стране прокатился полный караул: спасайся, кто может.

Идеологическая демагогия начинается с 60-х, с Хрущева, а в 80-х она собою вытеснила все. С телеэкранов, радио и газет в это время ложь лилась прямо на улицы, в квартиры и нам в уши. Надо признать, плеяда демагогов отлично владела искусством массового гипноза — искусством словесного обмана. В итоге врать начали все. И все лицемерно молчали. А тех, кто шел не в ногу со всеми, любезно сопровождали в санаторий для излечения мозгов.

Весь официальный социальный механизм от самого верха до самого низа прогнил насквозь. Эта страна, моя Родина, стала страной лжи и должна была исчезнуть, ее просто невозможно было спасти. После разрушения СССР начинается время всеобщей паники. Все оказались, как на тонущем корабле, а капитана (лидера), способного остановить панику, не было. Каждый спасал себя, как мог, чтобы просто не потонуть, а лодок было маловато, и места на них были забронированы еще в 60-х (это начало образования и своего рода отбора наследственной "демагогической аристократии").

Эти "везунчики" до спасительного берега доплыли первыми, и на этом берегу каждый из них застолбил свой золотоносный участок и поглядывал на соседский. Пришло прекрасное время лихих 90-х. Страной с ходу начали править олигархи, а все остальные оказались в каком-то сюрреалистическом цирке жизни.

Не знаю, за что меня судьба так полюбила, она в очередной раз из "скоростного поезда" снова вышвырнула меня в окно — в темноту…

Во времена моего детства жить безыдейно люди еще не умели.

Я был один из них, с детства заряженный духом революционного интернационал-идеализма, с огромным желанием построить мир, где всем хорошо и все друг другу нужны.

В этом смысле я таким и остался. Я хочу жить в таком мире, где "рай для всех один". Но это невозможно. Я увидел: каждая нация, религия, традиция, культура видит рай таким, каким она хочет видеть его только для себя. А вот все остальные должны видеть рай не своими глазами, а глазами тех, кого судьба для каких-то своих, только ей ведомых целей вознесла на самый верх Олимпа.

А тем временем "скоростной поезд" судьбы, в котором находятся все, и у каждого человека в нем свои интересы, всё быстрее и быстрее несется куда-то туда, в неведомое "вперед"... И пока этот поезд несется неведомо куда, из его окон будут вышвыриваться в темноту целые народы.

А народ состоит из человеков.

И бесполезную организацию, которая гордо называется ООН, давно пора или разогнать, или реформировать и поселить на каком-нибудь маленьком острове, где-нибудь там, далеко в океане.