К этой теме я вернулся дома.

Слегка сместил эмоциональные акценты и в лицах передал своему отцу аргументы приятеля о единой Троице, на которые я вообще-то не ответил и с заданной темы откровенно "съехал". Но сделал это красиво. Как в боксе: был открыт, не готов, пропустил удар, но остался на ногах, а потом быстро собрался, перехватил инициативу и по ходу начал набирать очки. Итог выглядит как ничья, но осадочек у меня остался.

Отцу я пересказал это в лицах, как в театре, эмоционально, как это принято у южан. Блюдо должно быть очень горячим и к нему много-много специй.

«Вот смотри, отец, что мне приятель сказал: "Вот ты, крестоноситель, — в устах приятеля звучало не то как слегка убогий, не то чуть-чуть больной. Я этот нюанс сумел показать, — посмотри на мою руку внимательно. Любой палец, на который ты укажешь, он один. Вот выбери три любых моих пальца. А потом что хочешь с ними делай, в один палец они не превратятся". А потом указательный палец правой руки он воздел к небесам и медленно, с расстановкой выдал: "Аллах один, он не три!"».

Я спросил отца: "Что бы ты на это ответил?"

По молодости своей я тогда вообще не понимал, во что ввязываюсь, и понятия никакого не имел, что с верующими людьми нельзя вести околосомнительные для их веры беседы. Они такого не понимают и отгораживаются от собеседника глухой стеной.

Я тогда не понимал, почему у них такая недружелюбная реакция. Я-то был воспитан как атеист и скептик в советской школе. Для меня подвергать сомнению все без исключения — это хлеб для моего скептического ума, жирно намазанный сверху черной икрой.

Но потом, после нескольких воспитательных бесед со мной от моего терпеливого, высеченного, как из скалы, отца... До меня, может быть, и медленно, по чуть-чуть, но дошло: для верующих такие беседы — это все равно как их испытывает лукавый через своего агента.

Мне повезло. Я случайно "подцепил" роль агента — а меня слушал человек-скала, о которую можно разбиться, но невозможно вывести из себя.

Он тогда меня, молодого, дерзкого, на словах старался за умного держать (я тоже про себя так думал), а сам аккуратно, незаметно для меня, время от времени вставлял мои мозги на место. И так до следующего сеанса.

У моего приятеля точно не было дурных намерений, он сам оказался в роли глупого, незавербованного "агента". Его кто-то спровоцировал, он меня спровоцировал… и т.д., сарафанное радио. Но я не успел передать этот "вирус" дальше "доктора" в лице моего отца.

Его спокойный ответ, отстраненный от суеты, которую я сумел творчески создать за пару минут:

"Вот тебя, сынок, как верблюда, нагрузили чужим грузом — грузом сомнений, и ты не сможешь от этого груза освободиться сам. Ты даже не понимаешь, что тебя загрузили. И ты, как верблюд, будешь всю свою жизнь нести этот груз и вокруг себя сеять семена сомнений".

Говоря о верблюде, я несколько сгладил, там было другое вьючное животное. Тут он и объяснил мне про "верблюда-агента", а потом продолжил:

"Но надо честно признать, твой товарищ грузил тебя не специально. Я понял, он делал это беззлобно, без задней мысли, и эта мысль точно не его. Он такой же агент без головы, как и ты. Твой приятель в этом ничего дурного ни для себя, ни для тебя не увидел. А вот то, что это тебя зацепило, это хорошо. Ты меня порадовал". От этих слов отца… я в собственных глазах вырос — стал как минимум на два этажа выше себя.

Немного помолчав, отец продолжил:

"Да… — задумчиво сказал он. — Вообще-то, вопрос задал мне ты, а не твой приятель. Он меня ни о чем таком не спрашивал и на пальцах, как несмышленому ребенку, не разжевывал".

И после паузы добавил: "Тебе я отвечу. А ему бы не стал. Ты моя ответственность. Я эти сомнения с тебя сниму, и твой ум станет легким, как птица".

Я не очень понимал тогда, о чем он вообще говорит, — какие сомнения он снимет, и при чем тут птица?.. Мои мозги, кроме глупой курицы, в этот момент никаких других птиц не рисовали...

Но этот разговор, может быть и не слово в слово, я тем не менее помню.

Отец, не зная моих лихих (как мне тогда казалось) ответов, добавил в мою копилку памяти интересный житейский довод — с неубиваемой и понятной для любого человека логикой.

Спустя годы я ею с удовольствием делюсь. От этого хорошие отношения между людьми из разных конфессий, я думаю, станут прочнее.

Перед тем как дать мне ответ, мой отец на какое-то время умолк, погрузился в молчание. Он как будто оставил свое тело, а сам ушел куда-то, по каким-то своим делам, а потом как ни в чем не бывало вернулся в свое тело. Когда он так делал, я точно знал: сейчас меня будут лечить. И я, не откладывая, по-быстрому пожелал здоровья своей голове.

Как принято на Востоке, отвечать мне он начал с вопроса:

"В тебе моя кровь есть?"

Мой ответ: "Да".

"Итого, это уже ОДИН", — и он демонстративно, перед моим слегка помятым носом, загнул мизинец левой руки указательным пальцем правой руки.

"Еще вопрос: в тебе кровь твоей мамы есть?"

Мой ответ: "Да", — он точно так же демонстративно загнул следующий палец на левой руке указательным пальцем правой руки.

"Итого, это уже ДВА.

Еще один вопрос. Вот смотри, показываю тебе, как и твой приятель показывал тебе, "шахер-махер" на пальцах", — я стал предельно внимательным, чтобы не упустить, что это будет за фокус на пальцах.

"Две крови в тебе — моя и твоей мамы... А ты кто?"

Он еще свою мысль не закончил, а я уже вскочил со стула и с ходу, опережая отца, выстрелил: "Я третий. Меня с вами — ТРИ, и это "три" во мне невозможно разделить".

В этот момент я ощущал себя царем всех чемпионов.

Все мое тело дрожало и трясло, это была самая настоящая ЭВРИКА, такой укороченный дзен.

"Эх, мне бы вот так пальцы загибать у приятеля перед его носом — просто, коротко и по делу! Ну как я не смог до такого простого ответа додуматься, а для ясности на пальцах все показать? Упустил такой шанс по полной программе навтыкать!"

Я был перевозбужден, я был восхищен, пытался сесть, а тело не давало это мне сделать. Меня захлестывали эмоции.

Все, что мне отец на пальцах объяснил, вот до копейки вписывалось в ту картину, которую я нарисовал приятелю про Египет. Вместе с "шахер-махером" на пальцах от "доктора"-тренера по нокаутам это была бы чистая победа, а я стал бы в своих собственных глазах царем всех чемпионов.

Вся вот эта картина (папа-мама-я) вписывалась в то, о чем я говорил приятелю о Египте.

В те времена восприятие у людей было живым, эмоциональным, как у детей. Для них стихии, природные явления были живыми, это была психическая норма "официально признанного" здорового человека.

Любая из бессмертных стихий — земля, вода, воздух, огонь… — для их живого восприятия могла оказаться отцом. А вскормившая их земная мама была смертным человеком.

Стихии и природные явления видны глазам. А древние люди с таким детским восприятием легко могли видеть бессмертных богов в образе живых людей. (По тем временам боги жили среди людей, общались с ними, ели и пили с ними и даже рожали совместных детей. Вы почитайте мифы древнего мира, можно и религиозные книги посмотреть… Какие были времена! — люди общались с богами, люди жили с богами и вместе рожали детей.)

Отступление.

Сегодня, если такие образы начнет видеть человек-скептик, это означает, что в голове появилась "кукушка" и надо срочно обращаться к врачу, пока кукушка не свила там себе гнездо.

А вот для религиозного человека увидеть такое — это однозначно козни темных сил, и надо срочно идти к служителю Бога.

В мире многобожников из-за такого никто к врачу не пойдет, и священнослужитель не будет умучивать экзорцизмом.


Я так думаю, что отсечение канала такого восприятия природы, мира и своего места в нем принудило открыть другой канал в голове, научно-технический. Там уже несколько другой порядок взаимоотношений чувств, эмоций и интеллекта, произошло своего рода замещение.

Мы со своими машинами общаемся, мы с ними разговариваем, мы свои отношения с ними делаем живыми, а искусственный интеллект медленно в наших головах превращается в бессмертного бога. Мы с Siri разговариваем как с живым человеком, думающим машинам выдаем паспорта… и это уже не машины, это новые живые существа.

Лучшие научные умы (пророки нового мира) ищут способы, как человеку соединиться с новым нарождающимся "богом" (ИИ) и как гармонично синтезировать человека и машину.

Вдогонку вопрос: вот как в такую "техно"-голову может быть вмонтирован, как чип, природный дзен, природный чань или природная дхьяна?

Как может специфическое восприятие, которое формировалось тысячи лет в многобожном мире, без последствий для психики перенести в единобожную голову?!

От всяких "дзенов" единобожники на кострах лечили! Вот задайтесь вопросом: они от медитации лечили, от погружения в размышление лечили? Они на кострах излечивали народные массы от чего-то другого. Чтобы долго не думать и не искать, то, от чего лечили, сегодня называется транс. Всю жреческую, шаманскую линию вырезали у себя под корень, сожгли дотла вместе со всей античной Европой, а потом как ни в чем не бывало сказали — "мы наследники вот этой самой античной Европы". Не наследники тех, кто сжигал эту Европу, а наследники как бы ее знания.

Знание античного мира вне транса не существовало. Когда из знания вынимают, изгоняют, уничтожают душу, от знания остается только ремесло.

И вот современные люди, разговаривающие со своими машинами как с живыми, пошли искать душу знания — где? — на Востоке. Суть этой души: "я и этот мир одно, я соткан из стихий этого мира. Если у меня есть душа, значит, и у этого мира есть душа, и этот мир надо себе возвращать. И уже без костров".


Для эволюционного транса без разницы, какая предустановка сделана в человеческой голове, через какую селекцию он прошел.

Посмотрите, какой вполне понятный современному человеку вложен мною смысл в слова: следующий эволюционно-видовой шаг человек сделает сознательно. Метод — транс гравитационный, транс мобилизационный, транс эволюционный (какой вариант вам ближе для понимания, тот и выбирайте, остальные аспекты ХОРА-транса вам раскроются сами).

И еще: медитация никогда не станет трансом, медитация это всего лишь один из пальцев на бесконечном, всеохватывающем гравитационном теле транса.

Для эволюционного транса вся Вселенная — это одна Жизнь.

Продолжаю.

Мой отец кивнул головой и несколько раз рукой указал на стул: "садись". Я честно несколько раз пытался сесть, а мое тело само подскакивало со стула. (Ведь как все просто, все на пальцах! Как я до такого не додумался?!)

Но в итоге я победил... усадил свое тело на стул.

Мой отец как ни в чем не бывало торжественно, в своем неподражаемом стиле, снова перед моим носом указательным пальцем правой руки загнул третий палец на левой руке.

И одновременно с этим жестом сказал: "Молодец, сынок, сообразил. Тебя три".

Он помолчал, дал мне возможность прочувствовать момент. А у меня после такого всплеска эмоций было ощущение, что я что-то пропустил, вот что-то тут не так в этом его слове "молодец".

Меня как будто кто-то очень большой своей невидимой рукой взял и вместе со стулом аккуратно, чтобы не раздавить, мягко вдавил в пол.

Меня догнала обратная сторона ЭВРИКИ.

До меня дошло:

Троица (папа-мама-я) была из природы.

Она реальная, очевидная, и все доказательства перед глазами.

Но это не христианская Троица.

В христианской Троице есть Отец, есть Сын, есть Святой Дух, но мамы там нет.

У меня вначале все соединилось в один мир. Но я ошибся: это ДВА РАЗНЫХ, не приемлющих друг друга мира, — мир единобожников и мир многобожников. Это два чуждых, непримиримых между собой мира. Я тогда о дзене, дхьяне вообще никаких понятий не имел, а на тех, кто пытался заниматься йогой, в лучшем случае смотрел, как на людей со странным, не совсем адекватным поведением.


Говорю как есть: мне просто повезло, что произошедший со мной дзен (эврика) был таким укороченным.

Чуть-чуть удлини такой дзен — и кукушки налетят, в голове настроят свои города и будут между собой общаться по своему … телеграфу. Тук-тук, тук-тук… Здоровья моей голове.

Перед моим уже насторожившимся вниманием, собранным во мне, как кобра для броска, чтобы не пропустить очередную атаку мангуста, отец, не разгибая своих пальцев, сказал без всяких запятых: "Твой приятель точно не потомок Пророка, а ты у него случайно не сообразил спросить, кто из его предков видел Аллаха?"

Внимание моего отца было быстрым, как молния, ловким и неутомимым, как у мангуста. "Мангуст" был опытным, хорошо тренированным. А уставшая от его непредсказуемых атак молоденькая "кобра" (это я) своим уставшим, уже заторможенным "кобряным" вниманием за ним не поспевала.

Я сидел, вжатый в пол вместе со стулом. У меня был самый настоящий шок от слов отца: "а ты у него случайно не сообразил спросить, кто из его предков видел Аллаха".

Отец молчал, как это может делать только "человек-скала". И я тоже молчал, а в голове моей был абсолютный стоп, никаких эмоций, никаких мыслей, вообще ничего, буддисты могут начинать завидовать.

А потом "скала" ожила и продолжила: "Сынок, это Пророк получал наставления от Аллаха".

А потом с нескрываемой теплотой и сочувствием ко мне заговорил белым стихом:

"Мусульмане верят в Аллаха,
потому что они верят своему Пророку.

В их умах, в их сердцах нет сомнений.
А почему тогда мы должны сомневаться –
сомневаться в наших христианских авторитетах?

Они верили в единую и неделимую Троицу,
и мы эту веру будем нести дальше".

И тут я, скептик-атеист, увидел внутри себя картину: две армии из двух разных миров сошлись в бесконечной во времени битве. И ты точно, без сомнений, знаешь, что в этой битве не на жизнь, а на смерть не будет ни выигравших, ни проигравших.

И выживших тоже не останется, потому что ни одна из сторон не остановится, не уступит, если ЧТО-ТО не произойдет.

(Отступление.

Спустя пару лет у меня было видение. Две армии яростных рыцарей в фиолетовых и багровых доспехах, на таких же одетых в броню конях. Еще мгновение — и они столкнутся между собой.

Это происходило в пространстве, где нет ничего, но это не пустота.

Еще мгновение — и они будут беспощадно крушить и уничтожать друг друга. И вдруг все остановилось, как будто время и пространство застыли. Между этих двух армий вспыхнул яркий свет. И внутри света появилось сияние, и в нем был улыбающийся младенец.)

Я тогда еще не знал, что в тот день я в этом мире заново родился.

Логика моего отца была простой, как молоток, а житейский здравый смысл — как гвозди, которые он аккуратненько забивал один за другим. Но я-то всю жизнь был скептик-атеистом, скептицизм вжился в мышцы моего лица, и я точно знаю, что отец видел это на моем лице даже с закрытыми глазами.

И он как ни в чем не бывало, не разгибая пальцев, показал мне две своих руки.

"Сколько пальцев видишь, сынок?"

Мой тихий и слегка растянутый ответ: "Три... Большой... и указательный на левой и указательный на правой". (Можете сами провести опыт: загибайте пальцы на левой руке правой рукой, и вы увидите, что, кроме указательного пальца, все остальные на правой руке сжаты в кулак.)

Отец говорил, а я от такого "шахер-махера" на пальцах и шока слегка одеревенел. Такое "одеревенение" чем-то похоже и на сосредоточенность, и на обездвиженность одновременно, это "два в одном стакане". Я уже говорил, что это происходит со мной при любой концентрации внимания — с тех пор, как себя помню, с самого детства.

Вообще-то, это "два в одном" (сосредоточенность и обездвиженность) свойственно всем людям, когда возникает чувство опасности, угроза, не знаешь, чего ожидать — и вы тут же оказываетесь как бы внутри своего тела. Просто не все могут в такой непростой для себя момент это отследить, запомнить, проанализировать и т.д.

Спустя годы я понимаю, что отец именно этого момента и ждал — ждал, когда с меня спадет поверхностное ленивое внимание.

На что Личникам обратить внимание

Обездвиженность, окаменение, одеревенение сопровождает такой "провал" в себя, погружение в покой. У меня это происходит практически мгновенно, и практически так же мгновенно обездвиженность начинает исчезать (мне эти фазы сложно разделять). Все объекты вокруг становятся четкими, ясными, чистыми как слеза. И уже не имеет никакого значения, движется мое тело в пространстве или нет, ничего не меняется для меня. Я нахожусь внутри тела, вот как водитель в машине или летчик в кабине самолета.

Это сравнимо с Личной программой, Личники могут подтвердить, что место описанного мной одеревенения, окаменения они мгновенно проскакивают прямо в единство покоя и действия. Это уже не просто телесная пластика, это контролируемая лично собой пластика психики.

С тех пор прошло много лет, я стал более информированным, более эрудированным, могу объяснить и последовательность, и взаимосвязи, и с чем это можно сравнивать.

Это своего рода эмоциональный "стоп", нет ни радости, ни горечи, просто раздетое догола умолкшее сознание. Не бездействующее сознание, не бездействующий ум, а умолкшее сознание и молчащий ум. Это такой эмоциональный "стоп".

Это не бесчувственность, это другое, новое качество чувств.

Вполне возможно, что йоги, буддисты, говоря о чистом сознании, имеют в виду нечто подобное.

Я бы сказал, это больше похоже на освобожденное сознание, освобожденный ум — от безостановочно атакующих их чувств и эмоций (ну вот как две армии выше по тексту). Напомню: древние ум помещали в сердце — вместилище чувств, эмоций, страстей.

"Я" вроде бы как обездвижено, но активность восприятия, реагирования тела и ума многократно повышается. Если возникнет необходимость, я могу до мелочей, попунктно разложить весь этот процесс. Мне под 70, с момента разговора с отцом прошло 40 лет плюс/минус. Я понимаю, о чем говорю, и понимаю цену этих слов.

По внутренним ощущениям это, как знакомое всем — проснулся обычным утром, еще не открыл глаза, ты в своей уютной комнате и теплой кровати. У тебя еще есть мгновение, возможность остаться где-то там, в полусне-полудреме, или выйти оттуда (проявить волю) и освободиться от ленивой, убаюкивающей, сонной реальности.

Продолжу. В этот момент (погружение) тип моего внимания из обычного переходит в гравитационный. Переход туда практически мгновенный (все равно как в воду нырнуть или вынырнуть).

Это мобилизация, такая же, как у животных — фаза высокой активной готовности, умственной и физической, — НО! она в отличие от животной мобилизации сопровождается не только отрешенностью от отвлекающих факторов, — но и ПОСТОЯННО НАРАСТАЮЩИМ В ГЛУБИНУ ПОКОЕМ.

Что это дает? Тело, ум, дыхание освобождены, как бы отмыты от всех "пятен" — неких сгустков напряжений, разбросанных по всем контурам в человеке (тело, нервная система, дыхание, энергетика и т.д.). Каждый сгусток в каждом контуре, как в паутине, держит в легком напряжении весь контур и воздействует на другие контуры.

Небольшое усложнение. У каждого контура своя скорость восприятия (аналог: свет доходит быстрее до глаза, чем звук до уха), транс-мобилизация, погружение в покой практически мгновенно эти разные скорости в разных контурах упорядочивает, при этом информационные узлы развязываются и хаос не создается. Эти узлы, негативные они или позитивные, мешают дальнейшему эволюционированию вашего "я", удерживают его, как рыбу, захваченную в сеть.

Эту ситуацию я могу описать и так: старый компьютер начинает тупить, подвисать, вы его перезагружаете и выходите уже не на старый информационный уровень, но и само "железо" переводите на качественно другой уровень. (Ту работу, которую сегодня может делать телефон, 50 лет назад делала машина размером с небоскреб).

Транс-готовность и транс-покой неразделимы, это фактически одно и то же, это две стороны одной медали. Суть такого транса — объединять все как бы в один "глаз".

Такой уже транс-покой, дает возможность выйти из привычной зависимости от эмоций. Это освобождение себя от того в себе, что сдерживает развитие.

Это выход из животной, бессознательной эволюции. И вход в пространство другой жизни — это то живое гравитационное пространство, где протекает реальная физическая жизнь для всех существ. И это не то умное, но мертвое гравитационное пространство, о котором написано в учебниках физики. В умном мертвом пространстве, лишенном гравитационного чувства, не живут, это интеллектуальная абстракция, полезная до поры до времени.

Какие проблемы будут возникать? У каждого народа свое метафизическое восприятие жизни (может быть, смысл этого для читателя несколько расплывчатый, но по существу это так). Суть проблем, которые будут возникать: метафизическое восприятие всех народов под давлением реальности будет изменяться. Что хорошего? Предупрежден — значит, вооружен, психика подготовлена к изменениям, которые неизбежно предстоят.

На словах эти аспекты транс-мобилизации (активность и покой) разделить на два можно. Все зависит от собеседника. Но собеседник почему-то всегда видит только одну сторону медали, а другую нет. (Судя по всему, так поработало над внутренним восприятием "отрубание" канала живой связи с природой.)

Вот носом уткнешь — видит, но видит только на короткое время. Мне иногда приходилось "тыкать" человека туда носом много, много, много раз… И все равно не доходило. А потом я придумал простой вариант, как защитить человека от этого "все время вижу только одну сторону — или покой, или активность". Просто рядом должен быть свидетель, которому человек доверяет.

Со стороны всегда видно, что это и активная фаза, и покой. И уже неважно, что сам человек внутри себя видит, какую из этих двух сторон. Его доверенный свидетель подтверждает вторую сторону — или покой, или активность — снимает с него груз сомнений.